Половое воспитание младших школьников

рукам и держать крепко. И если это удается, он сводится до положения

большого ребенка. Ему что-то позволяется, что-то нет, причем это решается

за него. Деньги па текущие расходы выдаются ежедневно, зарплата его ревниво

отбирается (последнее не просто действие, а незыблемый семейный принцип,

один из краеугольных камней в фундаменте семейной политики). Существование

подобных случаев в жизни доказывает живучесть такой установки. Однако

следует иметь в виду, что, выходя замуж с такими взглядами, рискуешь быстро

остаться у разбитого корыта — ведь не все мужчины бесхарактерны или глупы и

то, что получилось у одной, у десятков не получается, а жизнь испорчена.

Интересно, что именно женщины этой группы, потерпев неудачу в личной жизни,

тем не менее продолжают считать себя большими специалистками в семейных

делах и весьма охотно наставляют своих более молодых подруг в том, как

именно следует обращаться с мужчинами, строить семейную жизнь. Эта

разновидность негативизма внешне не имеет негативистических черт, но

является таковым по существу. Наиболее эффективно — как с точки зрения

«руководства» мужем, так и с точки зрения фактически возможного развала

семьи — эта вредная установка реализуется, как правило, при непременном

участии и под руководством матери (тещи), которая считает своим первейшим

родительским долгом вмешиваться в личную жизнь дочери.

Третья разновидность негативизма — негативизм как профилактика. Эта

разновидность чаще возникает из общих соображений или понаслышке. Сводится

она к тому, что мать внушает сыну, что ему следует быть очень осторожным с

женщинами: от них можно заразиться дурной болезнью или же, женившись,

попасть «под каблук», а потому следует их всячески избегать. Дочери же

внушается, что цель всякого мужчины — «обмануть» и затем «бросить»,

воспользоваться невинностью и неопытностью девушки.

Разумеется, все эти родительские воздействия основаны на реальных

фактах, но некритически оцененных.

Негативизм часто приносит именно те результаты, которых родители

стараются избежать, прививая ребенку эту установку. Даже в элементарных

проявлениях результат бывает обратным. Порой негативизм проявляется даже у

маленьких девочек в отношении к маленьким мальчикам.

Аскетическая установка. Здесь можно выделить две её основы: первая –

отрицательное отношение к половой жизни как таковой, вторая – стремление

уберечь ребёнка «до поры» от всяческих соблазнов. У родителей, чаще у

матери, в силу различных причин складывается отрицательное отношение к

половой жизни. Нередко оно связано с собственной фригидностью. Кроме того,

аскетическая установка может быть отражением определенного мировоззрения,

отголоском религиозной догматики. Известно, что с «благословения» церкви

все, что связано с продолжением рода, стало считаться греховным, нечистым,

высшая добродетель связывалась с безбрачием и целомудрием. Однако ничего,

кроме ханжества и лицемерия, это принести не могло, так как осуждению

подвергалось естественное, неизбежное стремление и право человека.

Сначала ребенка, чаще девочку, стремятся по возможности оградить от

контактов с мужским полом — не разрешают играть со сверстниками-мальчиками,

прививают к ним отрицательное отношение. Затем к этому добавляется и

подавление в ребенке проявлений его половой принадлежности: высмеивается

стремление девочки к нарядам и украшениям — вместо того чтобы,

воспользовавшись этим стремлением, прививать хороший вкус, чувство меры и

т. д.; высмеивается интерес к другому полу. Затем прививается мысль о

безнравственности, греховности половой жизни. Ясно, что в отношении к

мужскому полу у девушки остается лишь то, что связано с расчетом и

формальной необходимостью (замужество). Вступает в брак она с чувством

внутреннего антагонизма по отношению к мужу, и это является одним из

важнейших источников разлада супружеской жизни, так как превращает ее в

обязанность, в тяжелый и неприятный долг.

Аскетическая установка в половом воспитании подавляет, особенно у

девушки, непосредственные проявления полового влечения, снижает

эмоциональность, подменяет непроизвольные поведенческие реакции

рассудочностью, переводя весь ее интерес к мужскому полу в область

абстрактно-логических рассуждений, оценок и расчетов. Ясно, что это не

способствует успеху в личностных контактах. Вместо естественного, здорового

интереса к мужскому полу у девушки в голове тщательно разработанная и

продуманная программа взаимоотношений на все случаи жизни, в которой

предусмотрены мельчайшие детали поведения. Здесь аскетическая установка

тесно смыкается с потребительской (см. ниже).

Аскетическая установка может быть преодолена как в результате

выраженности собственного стремления девушки к личностному общению, так л в

результате настойчивости окружающих, разумеется, если девушка достаточно

привлекательна. Но эта установка в той или иной степени всегда вредна. Она

затрудняет не только само замужество, но и последующую сексуальную

адаптацию в браке, что повышает вероятность супружеской несовместимости

(дисгамии). Последнее же, согласно наблюдениям А. М. Свядоща, способствует

возникновению женского пассивного гомосексуализма.

Потребительская установка. В качестве особого явления эта установка

более характерна для воспитания девочек.

Для каждой нормальной девочки должна быть естественной мысль, что со

временем она выйдет замуж, будет иметь собственную семью, детей и т. д. Это

необходимый момент полового воспитания. Но замужество ни в коем случае не

должно становиться самоцелью — это выхолащивает его, извращает смысл. Тем

не менее стремление найти выгодного мужа, который бы «обеспечивал»,

содержал и т. д., и в наши дни порой становится главной задачей в отдельных

семьях, где господствует мещанский уклад и имеется дочь «на выданьи».

Если разобраться, то в основе всего этого помимо мелочного мещанского

расчета лежит и неуважение к человеку, будь то собственная дочь или ее

будущий муж, глубокое пренебрежение человеческими чувствами. В жертву

меркантильному стремлению здесь приносится любовь и счастье; замужество

становится способом отчуждения человека, отделения его от его сущности,

инструментом не союза, а разобщения.

В определенной связи с потребительской установкой стоит и отношение к

так называемому целомудрию. Половое воспитание должно быть направлено, в

частности, на предотвращение раннего начала половой жизни. Однако при этом

нельзя превращать понятие целомудрия в некую сверхценную идею, когда

девушке прививается представление о нем как о достоинстве, которое ценно

само по себе, как таковое. Нужно воспитывать убежденность в том, что

конкретно половые отношения — лишь часть в комплексе отношений между

любящими друг друга мужчиной и женщиной, что в основе этого гармоничного

комплекса лежит чувство любви и взаимного уважения, и ни одна его часть не

может быть оторвана от других. Как было сказано когда-то, «любовь — это

дерево, у которого корни в телесном мире, а ветви его разветвляются над

этим миром, в сфере одухотворенной, и с культурой они становятся все

больше, все богаче». Специально выделять и превращать в предмет спекуляции

и целомудрие безнравственно. Если половая жизнь без любви аморальна, то

целомудрие само по себе, как таковое,— качество, которое никому не нужно, и

держаться за пего, несмотря ни на что, нелепо.

Потребительская установка мужчин по отношению к девушкам и женщинам

откровенно основана на стремлении обмануть, воспользоваться доверием,

неопытностью. В основе такого поведения лежит социальная

безответственность, неуважение к людям, примитивный эгоизм, а также то, что

удовлетворение полового влечения превратилось в «единственную конечную

цель». Некоторые мужчины считают своим большим достоинством (видимо, ввиду

отсутствия других) умение обольстить девушку. Для некоторых эта

деятельность — способ удовлетворения болезненного стремления к

самоутверждению, болезненного как в силу его выраженности, так и потому,

что делается это за счет другого человека, чувства, достоинство, а нередко

и здоровье которого приносятся в жертву этому стремлению. Мы не говорим

здесь о случаях, когда обе стороны «достойны» друг друга, бывает и так.

Эта информация предназначена для родителей, которые хотят воспитать

честных и нравственных девушек: ведь не доверять людям — в принципе

безнравственно, но вместе с тем знать о существовании таких «специалистов»

и уметь вовремя их распознать необходимо каждой девушке.

Собственническая установка. Рождение, выхаживание и воспитание ребенка

требуют от родителей многих усилий и забот. Современная практика

регулирования рождаемости дает возможность планировать рождение ребенка,

сознательно решать, сколько детей стоит иметь в семье, и т. д. Это не дает,

однако, оснований считать детей своей собственностью. Необходимо уважать

ребенка. Даже новорожденный, как бы мал, слаб и беспомощен он ни был,

является совершенно самостоятельным человеком со своей собственной судьбой,

и он требует не только ухода и заботы, но и уважения, пусть форма этого

уважения и не такая, как в отношении взрослых. В каждом возрасте она должна

быть особой, но в основе отношения к ребенку всегда должно лежать и

уважение, а не только любовь. Ясно, что родители желают ребенку лишь

хорошего, но само по себе это желание и стремление не оправдывают любых

конкретных их действий по отношению к веку.

Собственническая установка нередко проявляется в стремлении руководить

поведением ребенка во что бы то ни стало и в любой ситуации, принимать за

него решения и т. д. Особенно наглядно это проявляется в сфере полового

воспитания и особенно в случае возникновения у сына или дочери намерений

жениться или выйти замуж.

Собственническая установка восходит к Домострою. Известно, что в

течение долгого времени родители определяли, за кого выдать дочь, на ком

женить сына, и часто против их воли. Иногда невеста видела жениха впервые

лишь в церкви в момент венчания. Этот обычай был подорван, хотя и не

уничтожен полностью, реформой Петра I, который считал, что неразумно

выдавать женщину замуж против ее воли и необходимо, чтобы молодые заранее

познакомились друг с другом. В J 702 г. с этой целью он установил обряд

обручения, которое происходило за шесть недель до венчания.

Паническая установка. Не зная особенностей сексуального развития

ребёнка и считая его в норме абсолютно сексуально нейтральным существом,

некоторые родители панически воспринимают любые проявления этого развития,

рассматривая их как патологию. Многие со страхом реагируют и на вопросы

ребенка, касающиеся половых отношений, так как склонны вкладывать в них

свой смысл, искажать истинные интересы ребенка, преувеличивать степень его

заинтересованности.

Заметив, что подросток занимается ипсацией, родители в ужасе начинают

водить его по врачам, стараются запугать страшными последствиями «порока»,

создают обстановку нетерпимости. Настороженно и неодобрительно они

относятся и к любым проявлениям интереса к представителям другого пола,

считая, что лучший способ полового воспитания — изоляция подростка от

сверстников другого пола или сведение контактов к минимуму. Однако опыт

общения с представителями другого пола накапливается с детства, постепенно,

и человек, лишенный такого опыта, всегда будет испытывать трудности в

общении. Особенно это касается мальчиков, но имеет большое значение и для

девочек.

Следует подчеркнуть, что половое воспитание — это выработка

устойчивости, морального иммунитета к отрицательным влияниям, а не

устранение их как таковых (что невозможно) или же полное неведение. Как

справедливо было сказано, «невежество не есть невинность и не может быть

защитником добродетели». Кстати, именно в неодобрительном отношении

взрослых к проявлениям взаимного интереса мальчиков и девочек, юношей и

девушек находится источник всех обидных прозвищ типа «жених и невеста»,

когда вполне нормальные ситуации и отношения выдаются за неприличные и

детям навязывается соответствующее к ним отношение. Подобные прозвища учат

детей видеть в приличном неприличное.

Родители часто уходят от ответа на вопросы ребенка или же дают ложные

ответы, порой рассказывают глупые сказки. Однако все это очень скоро

становится понятным ребенку — как в результате его собственных жизненных

наблюдений и анализа, так и в результате разъяснений его товарищей, в

глазах которых он, повторяя объяснения родителей, выглядит глупо. В итоге

он привыкает к двойной морали: для родителей, «официально», он знает одно,

для себя - другое, и характер его ответа на одни н тот же вопрос может

оказаться разным, в зависимости от того, кто его спрашивает. Нравственно ли

это?

Получая неверные ответы, ребенок перестает доверять родителям и за

информацией обращается к другим источникам. «Оттого так и бывает,— писал В.

Буш,— что он узнает целую кучу грязных подробностей, прежде чем имеет хотя

бы приблизительное представление о действительном существе дела».

Нередко родители поступают совсем плохо — ругают, а то и наказывают

ребенка за его вопрос. В результате он не только перестает обращаться с

вопросами к ним и ищет ответ на стороне, но и между родителями и детьми

возникает отчужденность, чувство недоверия к ним со стороны ребенка. Он

теряет к ним уважение. Напротив, в его глазах уважаемым становится какой-

нибудь безответственный взрослый или подросток более старшего возраста,

которые не только охотно делятся с ним своими «знаниями», но и никогда не

ругают за вопрос.

Безразличная установка. Некоторые родители считают, что жизнь сама

научит ребенка во всем разбираться, и поэтому специально заниматься половым

воспитанием нет необходимости: в свое время он сам все поймет. В результате

подростки, юноши и девушки порой не имеют представления о жизненно важных

вещах. Некоторые не имеют понятия о том, что в основе их отношения к

представителю другого пола может лежать не любовь, а лишь влечение, и

обманываются в своих чувствах. В результате, брак оказывается непрочным. У

многих не выработана установка на необходимость познания личностных качеств

избранника. В результате знакомство перед женитьбой оказывается слишком

кратковременным, и тот факт, что супруги «не сошлись характером»,

выясняется уже после женитьбы, порой очень скоро. Значит, в этом не так уж

и сложно было бы разобраться раньше, если бы в голове была мысль о

необходимости такого решения.

Проявление безразличной установки — отсутствие сознательного

воспитательного воздействия родителей на ребенка, недостаточное руководство

и контроль за его деятельностью, за его общением с представителями другого

пола. С безразличием родителей связана и их беспомощность и

некомпетентность при ответах на вопросы ребенка или в случае необходимости

принять какое-либо воспитательное решение: что-либо поощрять, что-либо

порицать и т. д. Ведь при заинтересованном отношении родителей все эти

вопросы и ситуации не столь уж и сложны для понимания и выработать

правильный подход вовсе не трудно.

Безразличная установка в половом воспитании может иметь следствием

наиболее разнообразные осложнения: это и ранние и малооправданные браки,

которые часто заканчиваются разводами; это и ранняя беременность (перед

родителями выбор: усыновить внука пли же заставить дочь сделать аборт с

угрозой последующего бесплодия); это и ранняя и нередко беспорядочная

половая жизнь — помеха нормальному социальному развитию и угроза здоровью.

Эгоистическая установка. Некоторые супруги не хотят иметь детей:

считают, что нужно жить «для себя», забывая при этом, что жить для детей и

есть жить «для себя». Некоторые женщины заводят лишь одного ребенка (имея

все возможности для большего) — для «престижа», как доказательство своей

способности родить.

Нередки случаи, когда женщина делает подряд несколько абортов до

рождения первого ребенка: ее путают трудности ухода за ребенком (о радостях

она не имеет и понятия), хочется «погулять на свободе», отвлекают другие

дела и т. д. Ясно, что все это есть результат неправильного полового

воспитания, проявление затянувшейся духовной незрелости человека.

Младшие школьники и их половое воспитание

К этой группе, имеющей разные названия в разных системах возрастной

периодизации (позднее детство, второе детство, препубертатный период),

относятся дети 7-11 лет. Если нижняя возрастная граница варьируется весьма

незначительно и, как правило, определяется поступлением в школу, то верхняя

весьма условна. Это связано с постепенностью полового созревания,

индивидуальностью и зависимостью его темпов пола.

Психология поведения в этом возрасте определяется связанной с началом

обучения интенсивной социализацией и отсутствием пока выраженного полового

метаморфоза. Хорошо известно, что дети одного возраста, обучающиеся в

разных классах, отличаются друг от друга больше, чем дети разного возраста,

обучающиеся в одном классе. Особенно разительны эти различия при переходе

из 1-го во 2-ой и из 3-го в 4-ый.

У младших школьников черты дошкольника и школьника уживаются в сознании

и поведении в виде сложных, динамичных и часто противоречивых сочетаний. В

этом возрасте, который, как любое переходное состояние, чрезвычайно богат

скрытыми возможностями, закладываются и формируются основы многих

психических качеств.

С поступлением в школу изменяется весь уклад жизни ребенка. Появляется

множество новых атрибутов (новенькая школьная форма, портфель, место I доме

для занятий, выход, подобно родителям, на свою «работу» — в школу),

возвышающих его в собственных глазах и глазах окружающих, особенно —

малышей. Торжественная обстановка 1 сентября и речи взрослых, изменившееся

отношение родителей, подчеркивающих его вступление во взрослый мир, новые

обязанности воспринимаются ребенком глубоко эмоционально. Первое время он

учится, поскольку «так надо», еще не понимая смысла учебы и относясь к ней

то как к игре, то как к притягательной своей новизной ситуации. Лишь когда

интерес к процессу учебы начинает подкрепляться первыми результатами,

постепенно возникает интерес к содержанию, формируется потребность в

приобретении знаний. Первые отметки радуют самим фактом их получения,

открытие их балльной ценности еще только предстоит. Думается, что важно не

только время введения системы отметок (в последнее время дискутируется

вопрос об отмене этой системы в младших классах), сколько отношение к

отметкам учителей и родителей. Если «отметки не становятся инструментом

лишь карающих и поощряющих санкций, самостоятельной и самодовлеющей целью

учебы, а являются средством контроля и самоконтроля, если они не становятся

тестом на «хороших и плохих», «умных и глупых», не поляризуют состав

класса, унижая одних и возвышая других; если они не расцениваются взрослыми

как жестко определяющие последующую судьбу признаки, они не травмируют

ребенка. В начале обучения девочки часто добиваются больших, чем мальчики,

успехов благодаря более дифференцированной и тонкой ручной моторике,

большей усидчивости и прилежанию. Подчеркивая эти различия, педагог

рискует, во-первых, способствовать феминизации поведения части мальчиков,

во-вторых, у другой части провоцировать агрессивность к девочкам, в-

третьих, выработать у девочек «взгляд свысока» на мальчиков, неуважение к

маскулинному поведению.

Авторитет учителя для первоклассников обычно беспределен и затмевает

авторитет родителей, старших братьев и сестер, сверстников. Опытный педагог

пользуется своим авторитетом прежде всего для того, чтобы как можно

успешнее сформировать отношение к учебе, а не к себе.

До поступления в школу потребность ребенка в личной привязанности

определяла круг его общения. Если эта потребность продолжает стойко

преобладать, формирующийся коллектив может отвергнуть такого ребенка либо в

связи с тем, что школа остается для него чуждой из-за слишком сильной

привязанности к семье, либо в связи с его стремлением добиться личного

расположения учителя. У детей это отвергание, объективно отражающее

динамику формирования отношений в коллективе, в крайних случаях может

принять форму травли. Обычно она приходится на тех детей, которым

недостаточно легких знаков отвергания для коррекций поведения, и чаще всего

— на мальчиков. Такое поведение не совпадает с представлениями о

мужественности. И когда взрослые говорят: «Какой же ты мужчина?», мальчики

презирают, а девочки либо присоединяются в этом к ним, либо принимают

презираемого в свою компанию и даже защищают от других мальчиков. Ни один

из этих стихийных путей не способствует формированию маскулинного

поведения. Только очень тонкая и деликатная помощь взрослых может привести

девочек к уважению такого мальчика именно как мальчика, а через это — к

изменению отношения к нему мужской части коллектива.

Дошкольник оценивается обычно по одному какому-то признаку,

обеспечивающему ему постоянное место в определенной группе: сильный, умный,

поет, рисует и т.д. Совсем иначе у школьника: он может быть первым по

математике и последним по физкультуре, а выдвинувшись по физкультуре,

оказаться последним по чтению. Он все время перемещается из одной группы в

другую, с одного места в группе на другое — он познает себя как средоточие

многих и разных возможностей.

Прежде ребенок имел относительно узкий круг товарищей, большей частью

сверстников, и, как правило, достаточно известных родителям. Теперь же он

все чаще оказывается в кругу детей разного возраста, культурного уровня и

поведения. Почувствовав себя членом разношерстной дворовой компании,

недавний дошкольник, утверждая себя в глазах группы, будет считать своим

долгом поступать в соответствии с может быть еще не всегда для него

понятными стремлениями более активных и сведущих заводил. Такая группа

может совершить налет на тихо играющих девочек, сопровождая этот «подвиг»

оскорбительными и непристойными замечаниями. Участники подобной акции, как

правило, не осознают ни мотива ее, ни, тем более, значения слов, брошенных

в адрес девочек. Многократное повторение таких действий может

способствовать закреплению способа поведения, когда девочку, женщину

обижают походя, без желания обидеть, из стремления к «мужскому

превосходству».

У младшего школьника уже есть некоторое представление о помощи и

сочувствии. Но оно конкретно и опирается не на понимание объективного

значения действий, а на положительную эмоциональную зависимость ребенка от

одобрения взрослого. Коллективные отношения, как было сказано, только

формируются. Ученик еще не понимает положения другого, не может представить

себя на его месте. Нравственное поведение, выражающееся в сочувствии и

помощи, отстает от формального знания, «что такое хорошо», а отрицательное

поведение опережает возможность суждения «что такое плохо».

В начальных классах складываются условия, побуждающие и ускоряющие

процесс выработки самооценки: ребенок определяет свое место среди

окружающих, делает попытки на этой основе представить свое будущее. Нельзя

отрицать роли темперамента и характера в формировании самооценки и уровня

притязаний, но необходимо подчеркнуть ведущую роль социално-средовых

факторов, в данном случае — школы. Уже в 1—2-м классах у слабоуспевающих и

отличников может складываться завышенная самооценка. А, И. Липкина (1976)

констатирует, что помехой для правильного развития личности детей с

повышенной самооценкой является их недостаточная критичность к себе, а для

нормального развития личности детей с пониженной самооценкой — повышенная

самокритичность. Из приводимых автором примеров видно, как самооценка

влияет на уровень притязаний в будущем и как она различается у мальчиков и

девочек. В представлениях девочек о будущем отчетливо звучат мотивы семьи,

эмоциональной привязанности, желания быть красивой и любимой. Жизненные

планы мальчиков больше направлены на саморазвитие, самореализацию.

В младших классах продолжают закладываться основы нравственного

поведения и сознания. Отмеченные особенности эмоциональности

благоприятствуют обогащению переживаний, и на пороге подросткового возраста

дети уже обладают определенным нравственным потенциалом, который в немалой

степени определит протекание пубертатного периода. Недостаточное развитие

воли и импульсивность поведения, любознательность, доверчивость,

подражательность — вот то основное, на что опирается воспитатель и что,

способствуя воспитательному процессу, может нести с собой и известную

опасность. Младший школьник, обычно не умея четко выделить элемент для

подражания, подражает во всем. Девочка копирует старшую подругу или героиню

фильма, не только пытаясь воспроизвести главное понравившееся, но и

перенимая отношение к внешнему виду, к противоположному полу — она может

сделать маникюр, поразить родителей внезапным изменением прически, начать

«вздыхать» над портретом киноактера или заявить, что она — «не монашка».

Мальчик может не только наращивать силу, стремясь походить на своего героя,

но и перенять у него черты вульгарности и грубости, отнюдь не

добродетельный интерес к женщинам. Перед взрослыми в этих случаях возникает

нелегкая задача: выявить первичный стимул к подражанию и, не оскорбляя его

в глазах ребенка, очистить от всего наносного, случайного, нежелательного.

Полезно не только объяснить, что та или иная черта нехороша, но и показать,

как и чем она мешает ее обладателю. Однако только объясняя и требуя, не

демонстрируя примером собственного отношения и поведения, взрослые

способствуют тому, что дети могут ставить соблюдение моральных норм и

правил в прямую зависимость от ситуации, настроения взрослых, вырабатывают

представление о формальности морали и нравственности— мораль для школы,

мораль для дома, мораль для компании сверстников, мораль для себя и т. д.

Первые уроки ханжества, двойной морали ребенок берет у взрослых, отнюдь не

ставящих перед собой задачи преподать эти уроки, но полагающих, что

воспитывать ребенка следует, апеллируя только к его сознанию, разуму.

В младшем школьном возрасте складывается ряд новых психологических

качеств. Уже к 3-му классу в ходе направленных воспитательных воздействий

формируется произвольность как особое качество психических процессов, а в

связи с ней и чувство долга. У одних оно устойчиво и проявляется в широком

кругу жизненных отношений, у других — лишь в отдельных поступках или

сравнительно узкой сфере поведения, у третьих развито еще слабо, некоторые

могут быть послушны, но лишь по мере требований.

Долгое время полагали, что младший школьный возраст сексуально

нейтрален. В психоанализе он рассматривался как «латентный» период. В ряде

ценных и содержательных отечественных руководств также можно встретить

обобщенный, «бесполый» анализ психологии и поведения младшего школьника. Из

общепризнанного факта дружбы с представителями своего пола как важной черты

этого периода нельзя вывести положения о сексуальной латентности — оно

относится скорее к гетеросексуальной активности, чем к сексуальным

интересам, и не означает прекращения или временной остановки

психосексуального развития мальчиков и девочек. «Был аист нами в девять лет

забыт, мы в десять взрослых слушать начинали, в тринадцать лет, пусть мать

меня простит, мы знали все, хоть ничего не знали», — пишет К. Симонов.

Возраст 9—10 лет — это период половой гомогенизации: подражания и

привязанности мальчиков к отцу, а девочек к матери. Иногда переход к этому

этапу происходит быстро и изменение привязанностей ребенка особенно

разительно. Класс разбивается на два лагеря — мальчиков и девочек, измена

своему лагерю осуждается и презирается. Мальчики играют в военные игры,

зачитываются «героической» литературой и подражают героям, рыцарям. Они

больше тянутся к отцу, а при отсутствии его — к мужчинам вообще

(преподавателям, руководителям «мужских» кружков и секций), проявляют

настойчивый интерес к «мужской» работе. Девочки в своем кругу обсуждают

первых романтических героев, моды, ведение хозяйства, отдают предпочтение

лирической литературе, особо сближаются с матерью и при благоприятных с ней

отношениях поверяют ей свои тайны, больше тянутся к учительницам, могут

коллективно влюбиться в учителя-мужчину. И для мальчиков, и для девочек это

период формирования оценки себя как представителя определенного пола.

Поляризация полов— естественная закономерность развития, внешне

проявляющаяся нередко действиями агрессивного или оборонительного порядка,

которые отражают внутренний интерес к другому полу. В. В. Богословский

(1974) приводит пример, когда мальчик дергает девочку за косу и на вопрос

учителя, почему он это сделал, отвечает: «Она мне нравится». Будучи в устах

ребенка скорее исключением из правила, это объяснение раскрывает истинные

мотивы внешне агрессивного или оборонительного поведения. Сколько-нибудь

серьезных конфликтов оно, как правило, не вызывает, и мы неоднократно

отмечали у девочек чувство обиды и обойденности при отсутствии этих

своеобразных знаков внимания. В последнее время все чаще приходится

наблюдать у девочек этого возраста мальчишески агрессивный стиль поведения,

ранее проявлявшийся, и то не всегда и не у всех, лишь в пубертатном

периоде. По-видимому, здесь сказываются и акселерация, и некоторое смещение

половых ролей и представлений о маскулинности — фемининности в современном

обществе и семье.

Но существуют данные, опровергающие представления о сексуальной

латентности ребенка 7—11 лет. Дети или не осознают, или скрывают свои

сексуальные интересы и их проявления. Как уже указывалось, эта скрытность

может значительно усиливаться и поддерживаться упущениями воспитания в

дошкольном возрасте, следствием их в виде неосведомленности, стыда и

страха, чувства греховности. Отчетливо прослежена тенденция постепенного

учащения в этом возрасте мастурбации, гетеросексуальных и реже —

генитальных игр у мальчиков. Сходные данные получены для девочек,

сексуальная активность которых, однако, ниже. В 10—12 лет мальчики

переходят от высказываний желания жениться на ком-нибудь к желанию любить

будущую подругу и, наконец, к совместной социальной активности, к

увеличению количества друзей другого пола.

Матери указывали на наличие вопросов о различии между полами,

подробностях зачатия и рождения, менструациях и поллюциях, половом акте.

Одни дети боялись утратить половые отличия, другие высказывали желание

изменить свой пол. Некоторые матери определенно говорили о влюбленности

детей, о мастурбации, об условно сексуальных проявлениях (сосание пальцев,

кусание губ и ногтей, ковыряние в носу, вырывание волос, постоянное

держание рук в карманах). Преобладающими источниками информации детей о

поле были сверстники и литература, у девочек—часто мать и значительно реже

отец — у мальчиков.

Весьма показательны данные проведенного нами опроса молодежи,

относящиеся к младшему школьному возрасту. Треть мальчиков и девочек в этом

возрасте впервые услышали о различии полов, причем 4 из 5 получали сведения

от сверстников и старших детей и каждый 6—7-й воспринимали их эмоционально.

Из аналогичных источников получили информацию о родах 36% мальчиков и 68%

девочек этого возраста. Для каждого 4-го мальчика и каждой 5-й девочки это

было эмоционально значимо. В половине случаев мальчики и несколько чаще

девочки уяснили роль отца, почти все мальчики и половина девочек—из

объяснений сверстников и старших детей, 15%—от родителей; эти сведения

воспринимались многими с волнением, часто как нечто потрясающее. Сущность

беременности раскрылась для 60% мальчиков и 52%! девочек, из них благодаря

родителям — 9% мальчиков и 24% девочек и от специалистов — 5—7% детей.

Сущности полового акта родители не разъясняли, сведения же о нем получили

63% мальчиков и 43% девочек, причем из наблюдения полового акта

соответственно — 30% и 19%, от сверстников и старших детей—65% и 68%, из

литературы—10% и 24%, У трети мальчиков и двух третей девочек это вызвало

эмоциональное, часто с отвращением, реагирование. О менструациях и

поллюциях узнали 40% мальчиков (9% от отцов) и 66% девочек (61% от

матерей),о противозачаточных средствах узнали 45% мальчиков и 6% девочек

(лишь единицы — от специалистов и родителей). Если о мастурбации сообщили

10% юношей и 1% девушек, то узнали о ней 33% и 10%' соответственно: каждый

десятый — наглядно, каждый пятый мальчик и каждая вторая девочка — из

литературы, примерно каждый второй — от сверстников и каждый десятый — от

посторонних взрослых. Заслуживают внимания основные словесные формы

полученных знаний о поле: в медицинской терминологии — 27% мальчиков и 43%

девочек и соответственно в обывательских выражениях — 52% и 42%, в циничных

и бранных выражениях — 26 и 2%, в «детских» выражениях — 3% и 5%. Двое

юношей и три девушки сообщили о начале половой жизни до 12 лет, трое юношей

и две девушки — о гомосексуальной влюбленности, 56% юношей и 36% девушек —

о гетеросексуальной влюбленности. В единичных случаях у мальчиков и девочек

было стремление обнажаться. За интимными отправлениями лиц другого пола

подглядывали каждый третий мальчик и каждая 16-я девочка.

Приведенные данные свидетельствуют об ошибочности представления о

сексуальной латентности младшего школьника. Различия сведений родителей о

сексуальном поведении и интересах детей, с одной стороны, и молодежи о

своем детстве — с другом, отражают, по-видимому, не только тенденции

возраста, но и погрешности предшествующего полового воспитания. Разное

время осведомленности в вопросах секса со слов родителей и со слов молодежи

лишь усиливает это предположение.

Отсутствие должного внимания со стороны родителей, педагогов и врачей к

половому воспитанию, преобладание мнения об асексуальности младшего

школьника приводят в ряде случаев к тому, что половое воспитание

осуществляется тайными совоспитателями, проблемы пола обсуждаются с

применением неадекватных языковых средств, затрудняющих последующее

правильное знакомство с ними и способствующих вагрязнению представлений о

сексуальности, восприятию ее как постыдной, запретной стороны человеческой

жизни. Это неизбежно контрастирует с закономерным развитием половой

идентификации и оформлением мужских и женских социальных ролей, что может

нередко вести к возникновению конфликтно-невротического напряжения, иногда

к невротической дезадаптации детей.

Хотя в этом возрасте многие социально-психологические характеристики

мальчиков и девочек совпадают, ряд из них обнаруживает различия. Пол

учеников не влияет на их статус в классе. Социометрические исследования

показали, что процент взаимных выборов мальчиков и девочек невысок, при

этом девочки несколько чаще выбирают мальчиков, чем мальчики девочек.

Устойчивость предпочтений, в том числе и выбора друзей, у мальчиков слабее,

у девочек тесно коррелирует с общей устойчивостью. Школьницы, нуждающиеся в

одобрении, были наиболее популярны среди сверстниц, ибо для девочек важнее

быть социально приемлемыми. У мальчиков же такие лица наименее популярны.

В возрасте 10 лет девочки менее искренни и более невротичны, мальчики

более экстравертированы. Ряд различий связан с процессом обучения: в

развитии речи девочки успешнее мальчиков, мальчики же успешнее в

математических суждениях, пространственных операциях; чаще мальчики лучше

выполняют задания в одиночку, а девочки — в группе, причем лучше в

смешанной по полу, девочки лучше справляются с заданиями, допускающими

обыденный или трафаретный метод решения; уже в начальных классах мальчики

выше по способности продуцировать творческие идеи; влияние специальных

факторов (уровень образования в семье, помощь педагога) на девочек

значительно выше; у мальчиков чаще возникают поведенческие и учебные

трудности; волевая задержка двигательных реакций больше v девочек ; у

мальчиков меньше время словесно-ассоциативных реакций.

Заключение

Таким образом, мы можем сделать вывод о том, как правильно нужно

преподносить это детям, в какой последовательности и систематизированности

объяснять, пояснять, а иногда и показывать наглядно с помощью книг,

журналов, брошюр. Благодаря верному воспитанию, из детей вырастут

полноценные люди, которые смогут в дальнейшем образовать семью, построить

свои отношения на доверии, понимании и взаимоуважения. Главное, не

пропустить то время, когда нужно заняться половым воспитанием ребёнка.

Конец формы

Конец формы

Список используемой литературы:

Исаев Д. Н., Каган В. Е. Половое воспитание и психогигиена пола у

детей. – Л.: Медицина, 1980. – 184с., ил.

Исаев Д. Н., Каган В. Е. Половое воспитание детей. – Л., 1988.

Колесов Д. В. Беседы о половом воспитании. – М.: Педагогика, 1980. –

192с. – (Б-ка для родителей)

Колесов Д. В. Педагогика – родителям. Беседы о половом воспитании. –

М., 1986.

Кон И. С. Введение в сексологию. – М., 1993.

Кон И. С. Ребёнок и общество. – М., 1988.

Орлов Ю. М. Половое развитие и воспитание. – М., 1993.

Фрейд З. Очерк по психологии сексуальности. – Пг.; без года издания.

Фромм Алан. Азбука для родителей. – 3-е изд., сокр. // Пер. И. Г.

Константиновой. – М.: Знание, 1994. – 288с.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5